— Вот смотри, Вань, — я встал между двумя столбами, тыкая пальцем в землю. — Видишь, какая земля рыхлая?

— Ну.

— Это — Пепелища. И из-за того, что здесь образовывались котлы, они друг на друга накладывались. Это, конечно, не очень удобно, но теперь мы даже образование Пепелищ можем контролировать.

— Это здорово, — кинул начальник СБ. — Только места мало. Я так понимаю, что от таких Пепелищ и толку не особо?

— Смотря как глубоко копнём, — задумчиво ответил я. — Если они могут образовываться друг на друге, то каждые две лопаты, образно выражаясь, — будет добыча. Но это слишком просто. Думаю, в этот раз тебе придётся руководить раскопками.

— Почему?

— Потому что придётся копать глубже обычного. И ещё, — я махнул Кате, которая всё это время сидела в специальном смотровом пункте на фабрике, — как закончите с Пепелищами, проконтролируй, чтобы столбы поставили на большее расстояние друг от друга. Думаю, пяти метров хватит. Это даст нам больше площади для Пепелищ, если они действительно появились глубже привычного, и позволит нам установить громопушки, чтобы не всегда использовать всю силу големов.

С Распутиной до аэропорта мы поехали с парочкой гвардейцев. Новенькие водители, так сказать. Майбах я не хотел оставлять на парковке аэропорта, ну а машину надо было отогнать домой.

Билеты, которые были отменены из-за грозы, удалось обменять на резервные билеты бизнес-класса. Точнее, билеты не сгорели, а аннулировались, а на ближайший рейс почти все было забито под завязку. Если бы не мои навыки, пожалуй, мы бы вылетели только поздней ночью.

В самом аэропорту я взломал систему терминала и посмотрел занятые места в бизнес-классе. Отметил двух личностей, которых тут же пробил по базе полиции, и подарил парочке сотрудников вневедомственной охраны — прибавку к зарплате.

Двое бандитов, находящихся в розыске и собирающихся улететь по поддельным документам в Москву, были остановлены и задержаны прямо в зале ожидания. Их билеты я аннулировал и переоформил на себя.

На досмотре мне пришлось обмануть рамку и смотровую камеру, чтобы мои ножи не сдавать в багаж. Конечно, это очень грубое нарушение, но и рисковать такими дорогими мне вещами не очень-то хотелось.

— Гоша, — протянула Катя, как только мы взлетели. Сама того не понимая, девушка сжала мою руку. — Мы только на конкурс съездим или ещё куда-то?

— Да куда скажешь, — хмыкнул я. — Боишься летать?

— Как ты это… — она не сказала слово «понял». Опустила взгляд на свою руку и быстренько «освободила» меня. — Прости… правда, боюсь все эти взлеты и посадки. Вон, сколько всего в сети показывают про плохих пилотов и отвратительное качество двигателей.

— Не переживай, сегодня ты летишь рядом с волшебником, так что мы долетим куда душе будет угодно.

Через четверть часа к нам подошла стюардесса и выдала «пайки», как я их про себя прозвал. Выдала нам наушники и притащила с собой бар, дабы мы выбрали, что будем пить.

Кате нельзя было горячительные напитки, учитывая её состояние, ну а я просто не хотел.

Сам полет прошел чуть больше двух часов. Мы всего один раз попали в воздушную яму, из-за чего Катя опять схватилась за меня, а все остальное время мы миролюбиво болтали, так, что даже не заметили, как полет закончился.

На посадке Распутина вела себя более сдержанно. Вцепившись в подлокотники своего места, она широко раскрыла глаза и смотрела в точку перед собой. Как только колеса самолета коснулись взлетной полосы, она выдохнула и, наконец, расслабилась.

Для меня же этот полет выдался немного не таким расслабленным, как бы я хотел. Хоть Имперские авиалинии России славились своими надежными самолетами, да и в целом, комфортным обслуживанием, сегодня мне попался старый образец Боинга «семь-два-семь». То ли он вот-вот должен был быть списан, то ли более новые модели самолета не вылетали из Нижнего Тагила, да и не прилетали, но… мне пришлось поработать.

Началось все с простого — настройка систем подачи воздуха в салон. Тут много чего было. И сгоревшие платы, и заклинившие электроприводы, которые открывали заслонки. И, на удивление, закупоренная осадком трубка с хладоном. С хладоном я был предельно аккуратен, как и Стрелка, которая попала в систему через обычную USB розетку, и собственными лапками проталкивала осадок.

Плюс ко всему, мезофамильяр побывала в кабине пилотов, и даже там поработала. Восстановила пару лампочек, настроила электронный компас и починила подушки комфорта в сиденьях пилотов.

— Обратно, — заговорил я, как только мы попрощались со стюардом и вышли по трапу в одно из «крыльев» здания аэропорта. — Либо поездом, либо пешком.

— Ты же шутишь? — озадачилась Распутина. — Пешком от Москвы…

— Шучу, — согласился я. — Надо посмотреть, какие самолеты летят обратным рейсом, а то знаешь ли, не хочется развалиться во время полета.

Своими словами, я подлил маслица в огонь «страха полетов» Распутиной.

Только вот, не только мои слова подпортили её настроение. Когда мы вышли из зоны прилета и пошли в общий зал, Кате, которая шла чуть впереди меня, перегородили дорогу сотрудники полиции. Затем, указав на меня резиновой дубинкой, второй сотрудник вытащил ксиву и, злобно пялясь на меня, пробасил:

— Георгий Игоревич Раскатный? — я кивнул, и он продолжил. — Мы представляем Службу контроля полезных ископаемых.

— Вообще-то, — нахмурилась Распутина, — ваша служба должна проверять только вылетающих из страны, а не тех, кто летает внутри Империи. Мы-то тут причём⁈

Я коснулся её талии и еле заметно кивнул. Она не учла главного, они назвали меня по имени и фамилии, значит, остановили нас не просто так. Катя, скорее всего, уже поняла это, но уже, как говорится, было поздно.

Нас проводили шестеро полицейских в специальную комнату с электрическим замком. Сама же комната представляла собой бетонную коробку с одной — стеклянной стеной, где снаружи нас было видно, а вот изнутри мы не могли видеть наблюдателей. Поверхность была зеркальной и тонированной.

Только вот, так казалось на первый взгляд. Стена была не зеркальной, а была новым экраном с особенными функциями.

— Итак, — полицейский, который зашел вслед за нами, указал на два простеньких стула посередине и стол. — Вот вам, — он протянул мне две анкеты, — анкеты-опросники. Сразу предупреждаю, — он словно специально нахмурился, — мы всю информацию перепроверим, и если будет что-то неправильное, это лишь испортит наше мнение о вас.

— Да это понятно, — сухо сказал я. — Вы мне лучше вот что скажите, на основании чего вы нас пытаетесь задержать? А то, когда вы только нас перехватили с самолета, никто ничего и не сказал.

— Контрабанда, — усмехнулся полицейский. — Подозреваетесь в ней.

Я потянулся за анкетой и сделал то, что никто не ожидал. Обхватил руку полицейского за запястье, сделал шаг вперед и, глядя прямо в глаза, грозно пробасил:

— Вы не представляете, чем рискуете, задерживая нас.

В то время из моего кармана молнией вылетела стрелка и залезла прямо в смартфон этого наглеца.

— Угрожаете, Георгий Игоревич? — усмехнулся в ответ «коп». — Я бы на вашем месте этого не делал. Вы все-таки не в Новом Тагиле, а в столице нашей империи.

Я отпустил его, а сам тут же сосредоточился на мезофамильяре, которая уже получила доступ к телефону этого «подсадного мента».

Наблюдая за полицейским через непрозрачный «экран», как думали сами сотрудники, я читал сообщение, которое он отправлял другому абоненту.

«Мы приняли его. А еще, его помощницу. Будем держать».

Тут к гадалке можно было не идти, все было слишком очевидно. Конкуренты решили на корню избавиться от меня. Конечно, мало что они смогли бы мне предъявить, тем более нас даже не обыскивали. А потянуть время… да, пожалуй, это они могли.

В общем, я решил действовать сразу, чтобы не давать и шанса ребятишкам что-то противопоставить мне.

От имени абонента, которому писал «коп», я написал новое сообщение с приказом — немедленно нас отпустить. Тот, конечно, охренел, но, не разобравшись в том, что, собственно говоря, происходит, тут же велел нас отпустить.